Слышится ручей бегущий. А.С.Пушкин. Воспоминания в Царском Селе

Александр Сергеевич Пушкин (1799 – 1837)

Воспоминания в Царском Селе

Навис покров угрюмой нощи
На своде дремлющих небес;
В безмолвной тишине почили дол и рощи,
В седом тумане дальний лес;
Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы,
Чуть дышит ветерок, уснувший на листах,
И тихая луна, как лебедь величавый,
Плывет в сребристых облаках.

С холмов кремнистых водопады
Стекают бисерной рекой,
Там в тихом озере плескаются наяды
Его ленивою волной;
А там в безмолвии огромные чертоги,
На своды опершись, несутся к облакам.
Не здесь ли мирны дни вели земные боги?
Не се ль Минервы Росской храм?

Не се ль Элизиум полнощный,
Прекрасный Царскосельской сад,
Где, льва сразив, почил орел России мощный
На лоне мира и отрад?
Промчались навсегда те времена златые,
Когда под скипетром великия жены
Венчалась славою счастливая Россия,
Цветя под кровом тишины!

Здесь каждый шаг в душе рождает
Воспоминанья прежних лет;
Воззрев вокруг себя, со вздохом Росс вещает:
«Исчезло всё, Великой нет!»
И, в думу углублен, над злачными брегами
Сидит в безмолвии, склоняя ветрам слух.
Протекшие лета мелькают пред очами,
И в тихом восхищеньи дух.

Он видит, окружен волнами,
Над твердой, мшистою скалой
Вознесся памятник. Ширяяся крылами.
Над ним сидит орел младой.
И цепи тяжкие, и стрелы громовые
Вкруг грозного столпа трикратно обвились;
Кругом подножия, шумя, валы седые
В блестящей пене улеглись.

В тени густой угрюмых сосен
Воздвигся памятник простой.
О, сколь он для тебя, кагульской брег, поносен!
И славен родине драгой!
Бессмертны вы вовек, о Росски исполины,
В боях воспитанны средь бранных непогод!
О вас, сподвижники, друзья Екатерины,
Пройдет молва из рода в род.

О, громкий век военных споров,
Свидетель славы Россиян!
Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир.

И ты промчался, незабвенный!
И вскоре новый век узрел
И брани новые, и ужасы военны;
Страдать – есть смертного удел.
Блеснул кровавый меч в неукротимой длани
Коварством, дерзостью венчанного царя;
Восстал вселенной бич – и вскоре новой брани
Зарделась грозная заря.

И быстрым понеслись потоком
Враги на русские поля.
Пред ними мрачна степь лежит во сне глубоком,
Дымится кровию земля;
И селы мирные, и грады в мгле пылают,
И небо заревом оделося вокруг,
Леса дремучие бегущих укрывают,
И праздный в поле ржавит плуг.

Идут – их силе нет препоны,
Всё рушат, всё свергают в прах,
И тени бледные погибших чад Беллоны,
В воздушных съединясь полках,
В могилу мрачную нисходят непрестанно,
Иль бродят по лесам в безмолвии ночи....
Но клики раздались!... идут в дали туманной! –
Звучат кольчуги и мечи!...

Страшись, о рать иноплеменных!
России двинулись сыны;
Восстал и стар и млад; летят на дерзновенных,
Сердца их мщеньем зажжены.
Вострепещи, тиран! уж близок час паденья!
Ты в каждом ратнике узришь богатыря.
Их цель иль победить, иль пасть в пылу сраженья
За Русь, за святость алтаря.

Ретивы кони бранью пышут,
Усеян ратниками дол,
За строем строй течет, все местью, славой дышат,
Восторг во грудь их перешел.
Летят на грозный пир; мечам добычи ищут,
И се – пылает брань; на холмах гром гремит,
В сгущенном воздухе с мечами стрелы свищут,
И брызжет кровь на щит.

Сразились. Русской – победитель!
И вспять бежит надменный галл;
Но сильного в боях небесный Вседержитель
Лучом последним увенчал,
Не здесь его сразил воитель поседелый;
О Бородинские кровавые поля!
Не вы неистовству и гордости пределы!
Увы! на башнях галл кремля!...

Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горестей и бед,
И вы их видели, врагов моей отчизны!
И вас багрила кровь и пламень пожирал!
И в жертву не принес я мщенья вам и жизни;
Вотще лишь гневом дух пылал!...

Где ты, краса Москвы стоглавой,
Родимой прелесть стороны?
Где прежде взору град являлся величавый,
Развалины теперь одни;
Москва, сколь русскому твой зрак унылый страшен!
Исчезли здания вельможей и царей,
Всё пламень истребил. Венцы затмились башен,
Чертоги пали богачей.

И там, где роскошь обитала
В сенистых рощах и садах,
Где мирт благоухал и липа трепетала,
Там ныне угли, пепел, прах.
В часы безмолвные прекрасной, летней нощи
Веселье шумное туда не полетит,
Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи:
Всё мертво, всё молчит.

Утешься, мать градов России,
Воззри на гибель пришлеца.
Отяготела днесь на их надменны выи
Десница мстящая Творца.
Взгляни: они бегут, озреться не дерзают,
Их кровь не престает в снегах реками течь;
Бегут – и в тьме ночной их глад и смерть сретают,
А с тыла гонит россов меч.

О вы, которых трепетали
Европы сильны племена,
О галлы хищные! и вы в могилы пали. –
О страх! о грозны времена!
Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны,
Презревший правды глас, и веру, и закон,
В гордыне возмечтав мечом низвергнуть троны?
Исчез, как утром страшный сон!

В Париже росс! – где факел мщенья?
Поникни, Галлия, главой.
Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья
Грядет с оливою златой.
Еще военный гром грохочет в отдаленье,
Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,
А он – несет врагу не гибель, но спасенье
И благотворный мир земле.

О скальд России вдохновенный,
Воспевший ратных грозный строй,
В кругу товарищей, с душой воспламененной,
Греми на арфе золотой!
Да снова стройный глас героям в честь прольется,
И струны гордые посыплют огнь в сердца,
И ратник молодой вскипит и содрогнется
При звуках бранного певца.
1814

Вольность Беги, сокройся от очей, Цитеры слабая царица! Где ты, где ты, гроза царей. Свободы гордая певица? – Приди, сорви с меня венок, Разбей изнеженную лиру... Хочу воспеть Свободу миру, На тронах поразить порок. Открой мне благородный след Того возвышенного галла, Кому сама средь славных бед Ты гимны смелые внушала. Питомцы ветреной Судьбы, Тираны мира! трепещите! А вы, мужайтесь и внемлите, Восстаньте, падшие рабы!

Увы! куда ни брошу взор – Везде бичи, везде железы, Законов гибельный позор, Неволи немощные слезы: Везде неправедная Власть В сгущенной мгле предрассуждений Воссела – Рабства грозный Гений И Славы роковая страсть. Лишь там над царскою главой Народов не легло страданье, Где крепко с Вольностью святой Законов мощных сочетанье; Где всем простерт их твердый щит, Где сжатый верными руками Граждан над равными главами Их меч без выбора скользит

И преступленье свысока Сражает праведным размахом; Где не подкупна их рука Ни алчной скупостью, ни страхом. Владыки! вам венец и трон Дает Закон – а не природа; Стоите выше вы народа, Но вечный выше вас Закон. И горе, горе племенам, Где дремлет он неосторожно, Где иль народу иль царям Законом властвовать возможно! Тебя в свидетели зову, О мученик ошибок славных, За предков в шуме бурь недавных Сложивший царскую главу. Восходит к смерти Людовик В виду безмолвного потомства, Главой развенчанной приник К кровавой плахе Вероломства. Молчит Закон – народ молчит, Падет преступная секира..... И се – злодейская порфира На галлах скованных лежит. Самовластительный Злодей! Тебя, твой трон я ненавижу, Твою погибель, смерть детей С жестокой радостию вижу. Читают на твоем челе Печать проклятия народы, Ты ужас мира, стыд природы; Упрек ты богу на земле. Когда на мрачную Неву Звезда полуночи сверкает, И беззаботную главу Спокойный сон отягощает, Глядит задумчивый певец На грозно спящий средь тумана Пустынный памятник тирана, Забвенью брошенный дворец – И слышит Клии страшный глас За сими страшными стенами, Калигуллы последний час Он видит живо пред очами, Он видит – в лентах и звездах, Вином и злобой упоенны Идут убийцы потаенны, На лицах дерзость, в сердце страх.

Молчит неверный часовой, Опущен молча мост подъемный, Врата отверсты в тьме ночной Рукой предательства наемной.... О стыд! о ужас наших дней! Как звери, вторглись янычары!... Падут бесславные удары... Погиб увенчанный злодей. И днесь учитесь, о цари: Ни наказанья, ни награды, Ни кров темниц, ни алтари Не верные для вас ограды. Склонитесь первые главой Под сень надежную Закона, И станут вечной стражей трона Народов вольность и покой. 1817 К Чаадаеву Любви, надежды, тихой славы Недолго нежил нас обман, Исчезли юные забавы, Как сон, как утренний туман; Но в нас горит еще желанье, Под гнетом власти роковой Нетерпеливою душой Отчизны внемлем призыванье. Мы ждем с томленьем упованья Минуты вольности святой, Как ждет любовник молодой Минуты верного свиданья. Пока свободою горим, Пока сердца для чести живы, Мой друг, отчизне посвятим Души прекрасные порывы! Товарищ, верь: взойдет она, Звезда пленительного счастья, Россия вспрянет ото сна, И на обломках самовластья Напишут наши имена! 1818

Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.

Я вижу берег отдаленный,
Земли полуденной волшебные края;
С волненьем и тоской туда стремлюся я,
Воспоминаньем упоенный...
И чувствую: в очах родились слезы вновь;
Душа кипит и замирает;
Мечта знакомая вокруг меня летает;
Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
И всё, чем я страдал, и всё, что сердцу мило,
Желаний и надежд томительный обман...
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
Лети, корабль, неси меня к пределам дальным
По грозной прихоти обманчивых морей,
Но только не к брегам печальным
Туманной родины моей,
Страны, где пламенем страстей
Впервые чувства разгорались,
Где музы нежные мне тайно улыбались,
Где рано в бурях отцвела
Моя потерянная младость,
Где легкокрылая мне изменила радость
И сердце хладное страданью предала.
Искатель новых впечатлений,
Я вас бежал, отечески края;
Я вас бежал, питомцы наслаждений,
Минутной младости минутные друзья;
И вы, наперсницы порочных заблуждений,
Которым без любви я жертвовал собой,
Покоем, славою, свободой и душой,
И вы забыты мной, изменницы младые,
Подруги тайные моей весны златыя,
И вы забыты мной... Но прежних сердца ран,
Глубоких ран любви, ничто не излечило...
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан...

Кинжал

Лемносской бог тебя сковал
Для рук бессмертной Немезиды,
Свободы тайный страж, карающий кинжал,
Последний судия Позора и Обиды.

Где Зевса гром молчит, где дремлет меч Закона,
Свершитель ты проклятий и надежд,
Ты кроешься под сенью трона,
Под блеском праздничных одежд.

Как адской луч, как молния богов,
Немое лезвие злодею в очи блещет,
И, озираясь, он трепещет,
Среди своих пиров.

Везде его найдет удар нежданный твой:
На суше, на морях, во храме, под шатрами,
За потаенными замками,
На ложе сна, в семье родной.

Шумит под Кесарем заветный Рубикон,
Державный Рим упал, главой поник Закон:
Но Брут восстал вольнолюбивый:
Ты Кесаря сразил – и мертв объемлет он
Помпея мрамор горделивый.

Исчадье мятежей подъемлет злобный крик:
Презренный, мрачный и кровавый,
Над трупом Вольности безглавой
Палач уродливый возник.

Апостол гибели, усталому Аиду
Перстом он жертвы назначал,
Но вышний суд ему послал
Тебя и деву Эвмениду.

О юный праведник, избранник роковой,
О Занд, твой век угас на плахе;
Но добродетели святой
Остался глас в казненном прахе.

В твоей Германии ты вечной тенью стал,
Грозя бедой преступной силе –
И на торжественной могиле
Горит без надписи кинжал.
1821

Узник Сижу за решеткой в темнице сырой. Вскормленный в неволе орел молодой, Мой грустный товарищ, махая крылом, Кровавую пищу клюет под окном, Клюет, и бросает, и смотрит в окно, Как будто со мною задумал одно. Зовет меня взглядом и криком своим И вымолвить хочет: «Давай улетим! Мы вольные птицы; пора, брат, пора! Туда, где за тучей белеет гора, Туда, где синеют морские края, Туда, где гуляем лишь ветер... да я!...» Кто, волны, вас остановил, Кто оковал ваш бег могучий, Кто в пруд безмолвный и дремучий Поток мятежный обратил? Чей жезл волшебный поразил Во мне надежду, скорбь и радость И душу бурную Дремотой лени усыпил? Взыграйте, ветры, взройте воды, Разрушьте гибельный оплот – Где ты, гроза – символ свободы? Промчись поверх невольных вод.	Изыде сеятель сеяти семена своя. Свободы сеятель пустынный, Я вышел рано, до звезды; Рукою чистой и безвинной В порабощенные бразды Бросал живительное семя – Но потерял я только время, Благие мысли и труды... Паситесь, мирные народы! Вас не разбудит чести клич. К чему стадам дары свободы? Их должно резать или стричь. Наследство их из рода в роды Ярмо с гремушками да бич. Разговор книгопродавца с поэтом Книгопродавец Стишки для вас одна забава, Немножко стоит вам присесть, Уж разгласить успела слава Везде приятнейшую весть: Поэма, говорят, готова, Плод новый умственных затей. Итак, решите: жду я слова: Назначьте сами цену ей. Стишки любимца муз и граций Мы вмиг рублями заменим И в пук наличных ассигнаций Листочки ваши обратим...
О чем вздохнули так глубоко? Нельзя ль узнать? Поэт Я был далеко; Я время то воспоминал, Когда, надеждами богатый, Поэт беспечный, я писал Из вдохновенья, не из платы. Я видел вновь приюты скал И темный кров уединенья, Где я на пир воображенья, Бывало, музу призывал. Там слаще голос мой звучал: Там доле яркие виденья, С неизъяснимою красой, Вились, летали надо мной В часы ночного вдохновенья!.. Всё волновало нежный ум: Цветущий луг, луны блистанье, В часовне ветхой бури шум, Старушки чудное преданье. Какой-то демон обладал Моими играми, досугом; За мной повсюду он летал, Мне звуки дивные шептал, И тяжким, пламенным недугом Была полна моя глава; В ней грезы чудные рождались; В размеры стройные стекались Мои послушные слова И звонкой рифмой замыкались. В гармонии соперник мой Был шум лесов, иль вихорь буйный, Иль иволги напев живой, Иль ночью моря гул глухой, Иль шепот речки тихоструйной. Тогда, в безмолвии трудов, Делиться не был я готов С толпою пламенным восторгом, И музы сладостных даров Не унижал постыдным торгом; Я был хранитель их скупой: Так точно, в гордости немой, От взоров черни лицемерной Дары любовницы младой Хранит любовник суеверный. Книгопродавец Но слава заменила вам Мечтанья тайного отрады: Вы разошлися по рукам. Меж тем как пыльные громады Лежалой прозы и стихов Напрасно ждут себе чтецов И ветреной ее награды. Поэт Блажен, кто про себя таил Души высокие созданья	И от людей, как от могил, Не ждал за чувство воздаянья! Блажен, кто молча был поэт И, терном славы не увитый, Презренной чернию забытый, Без имени покинул свет! Обманчивей и снов надежды, Что слава? шепот ли чтеца? Гоненье ль низкого невежды? Иль восхищение глупца? Книгопродавец. Лорд Байрон был того же мненья; Жуковский то же говорил; Но свет узнал и раскупил Их сладкозвучные творенья. И впрям, завиден ваш удел: Поэт казнит, поэт венчает; Злодеев громом вечных стрел В потомстве дальном поражает; Героев утешает он; С Коринной на киферской трон Свою любовницу возносит. Хвала для вас докучный звон; Но сердце женщин славы просит: Для них пишите; их ушам Приятна лесть Анакреона: В младые лета розы нам Дороже лавров Геликона. Поэт. Самолюбивые мечты, Утехи юности безумной! И я, средь бури жизни шумной Искал вниманья красоты. Глаза прелестные читали Меня с улыбкою любви: Уста волшебные шептали Мне звуки сладкие мои... Но полно! в жертву им свободы Мечтатель уж не принесет; Пускай их юноша поет. Любезный баловень природы. Что мне до них? Теперь в глуши Безмолвно жизнь моя несется; Стон лиры верной не коснется Их легкой, ветреной души: Не чисто в них воображенье: Не понимает нас оно, И, признак бога, вдохновенье Для них и чуждо и смешно. Когда на память мне невольно Придет внушенный ими стих, Я так и вспыхну, сердцу больно: Мне стыдно идолов моих. К чему, несчастный, я стремился? Пред кем унизил гордый ум? Кого восторгом чистых дум Боготворить не устыдился?.....
Книгопродавец. Люблю ваш гнев. Таков поэт! Причины ваших огорчений Мне знать нельзя: но исключений Для милых дам ужели нет? Ужели ни одна не стоит Ни вдохновенья, ни страстей, И ваших песен не присвоит Всесильной красоте своей? Молчите вы? Поэт Зачем поэту Тревожить сердца тяжкой сон? Бесплодно память мучит он. И что ж? какое дело свету? Я всем чужой!..... душа моя Хранит ли образ незабвенный? Любви блаженство знал ли я? Тоскою ль долгой изнуренный, Таил я слезы в тишине? Где та была, которой очи, Как небо, улыбались мне? Вся жизнь, одна ли, две ли ночи?.... И что ж? Докучный стон любви, Слова покажутся мои Безумца диким лепетаньем. Там сердце их поймет одно, И то с печальным содроганьем: Судьбою так уж решено. Ах, мысль о той души завялой Могла бы юность оживить И сны поэзии бывалой Толпою снова возмутить!... Она одна бы разумела Стихи неясные мои; Одна бы в сердце пламенела Лампадой чистою любви! Увы, напрасные желанья! Она отвергла заклинанья, Мольбы, тоску души моей: Земных восторгов излиянья, Как божеству, не нужно ей!... Книгопродавец. Итак, любовью утомленный, Наскуча лепетом молвы, Заране отказались вы От вашей лиры вдохновенной. Теперь, оставя шумный свет, И Муз, и ветреную моду, Что ж изберете вы? Поэт Свободу. Книгопродавец. Прекрасно. Вот же вам совет; Внемлите истине полезной:	Наш век – торгаш; в сей век железный Без денег и свободы нет. Что слава? – Яркая заплата На ветхом рубище певца. Нам нужно злата, злата, злата: Копите злато до конца! Предвижу ваше возраженье; Но вас я знаю, господа: Вам ваше дорого творенье, Пока на пламени труда Кипит, бурлит воображенье; Оно застынет, и тогда Постыло вам и сочиненье. Позвольте просто вам сказать: Не продается вдохновенье, Но можно рукопись продать. Что ж медлить? уж ко мне заходят Нетерпеливые чтецы; Вкруг лавки журналисты бродят, За ними тощие певцы: Кто просит пищи для сатиры, Кто для души, кто для пера; И признаюсь – от вашей лиры Предвижу много я добра. Поэт Вы совершенно правы. Вот вам моя рукопись. Условимся. Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. В томленьях грусти безнадежной, В тревогах шумной суеты, Звучал мне долго голос нежный, И снились милые черты. Шли годы. Бурь порыв мятежный Рассеял прежние мечты. И я забыл твой голос нежный, Твои небесные черты. В глуши, во мраке заточенья Тянулись тихо дни мои Без божества, без вдохновенья, Без слез, без жизни, без любви. Душе настало пробужденье: И вот опять явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. И сердце бьется в упоенье, И для него воскресли вновь
И божество и вдохновенье, И жизнь, и слезы, и любовь. Пpopok Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, – И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, – И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход. И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный, и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей». 1826 *** Во глубине сибирских руд Храните гордое терпенье, Не пропадет ваш скорбный труд И дум высокое стремленье. Несчастью верная сестра, Надежда в мрачном подземелье Разбудит бодрость и веселье, Придет желанная пора: Любовь и дружество до вас Дойдут сквозь мрачные затворы, Как в ваши каторжные норы Доходит мой свободный глас. Оковы тяжкие падут, Темницы рухнут – и свобода Вас примет радостно у входа, И братья меч вам отдадут. 1827	*** Дар напрасный, дар случайный, Жизнь, зачем ты мне дана? Иль зачем судьбою тайной Ты на казнь осуждена? Кто меня враждебной властью Из ничтожества воззвал, Душу мне наполнил страстью, Ум сомненьем взволновал?... Цели нет передо мною: Сердце пусто, празден ум, И томит меня тоскою Однозвучный жизни шум. 1828 Анчар В пустыне чахлой и скупой, На почве, зноем раскаленной, Анчар, как грозный часовой, Стоит – один во всей вселенной. Природа жаждущих степей Его в день гнева породила, И зелень мертвую ветвей И корни ядом напоила. Яд каплет сквозь его кору, К полудню растопясь от зною, И застывает ввечеру Густой прозрачною смолою. К нему и птица не летит И тигр нейдет – лишь вихорь черный На древо смерти набежит И мчится прочь уже тлетворный. И если туча оросит, Блуждая, лист его дремучий, С его ветвей уж ядовит Стекает дождь в песок горючий. Но человека человек Послал к анчару властным взглядом, И тот послушно в путь потек И к утру возвратился с ядом. Принес он смертную смолу Да ветвь с увядшими листами, И пот по бледному челу Струился хладными ручьями; Принес – и ослабел и лег Под сводом шалаша на лыки, И умер бедный раб у ног Непобедимого владыки.
А князь тем ядом напитал Свои послушливые стрелы, И с ними гибель разослал К соседям в чуждые пределы. Поэт и толпа Поэт по лире вдохновенной Рукой рассеянной бряцал. Он пел – а хладный и надменный Кругом народ непосвященный Ему бессмысленно внимал. И толковала чернь тупая: «Зачем так звучно он поет? Напрасно ухо поражая, К какой он цели нас ведет? О чем бренчит? чему нас учит? Зачем сердца волнует, мучит, Как своенравный чародей? Как ветер песнь его свободна, Зато как ветер и бесплодна: Какая польза нам от ней?» Поэт. Молчи, бессмысленный народ. Поденщик, раб нужды, забот! Несносен мне твой ропот дерзкой, Ты червь земли, не сын небес; Тебе бы пользы всё – на вес Кумир ты ценишь Бельведерской. Ты пользы, пользы в нем не зришь. Но мрамор сей ведь бог!... так что же? Печной горшок тебе дороже: Ты пищу в нем себе варишь. Чернь. Нет, если ты небес избранник, Свой дар, божественный посланник, Во благо нам употребляй: Сердца собратьев исправляй. Мы малодушны, мы коварны, Бесстыдны, злы, неблагодарны; Мы сердцем хладные скопцы, Клеветники, рабы, глупцы; Гнездятся клубом в нас пороки. Ты можешь, ближнего любя, Давать нам смелые уроки, А мы послушаем тебя. Поэт. Подите прочь – какое дело Поэту мирному до вас! В разврате каменейте смело, Не оживит вас лиры глас! Душе противны вы как гробы. Для вашей глупости и злобы Имели вы до сей поры	Бичи, темницы, топоры; – Довольно с вас, рабов безумных! Во градах ваших с улиц шумных Сметают сор, – полезный труд! Но, позабыв свое служенье, Алтарь и жертвоприношенье, Жрецы ль у вас метлу берут? Не для житейского волненья, Не для корысти, не для битв, Мы рождены для вдохновенья, Для звуков сладких и молитв. * * * Брожу ли я вдоль улиц шумных, Вхожу ль во многолюдный храм, Сижу ль меж юношей безумных, Я предаюсь моим мечтам. Я говорю: промчатся годы, И сколько здесь ни видно нас, Мы все сойдем под вечны своды – И чей-нибудь уж близок час. Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов. Младенца ль милого ласкаю, Уже я думаю: прости! Тебе я место уступаю; Мне время тлеть, тебе цвести. День каждый, каждую годину Привык я думой провождать, Грядущей смерти годовщину Меж их стараясь угадать. И где мне смерть пошлет судьбина? В бою ли, в странствии, в волнах? Или соседняя долина Мой примет охладелый прах? И хоть бесчувственному телу Равно повсюду истлевать, Но ближе к милому пределу Мне всё б хотелось почивать. И пусть у гробового входа Младая будет жизнь играть, И равнодушная природа Красою вечною сиять.

Поэту

Поэт! не дорожи любовию народной.
Восторженных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.

Ты царь: живи один. Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный.

Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;
Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
Ты им доволен ли, взыскательный художник?

Доволен? Так пускай толпа его бранит
И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
И в детской резвости колеблет твой треножник.

Осень (отрывок)

Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?
Державин.

I.
Октябрь уж наступил – уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад – дорога промерзает.
Журча еще бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает
В отъезжие поля с охотою своей,
И страждут озими от бешеной забавы,
И будит лай собак уснувшие дубравы.

II.
Теперь моя пора: я не люблю весны;
Скучна мне оттепель; вонь, грязь – весной я болен;
Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
Суровою зимой я более доволен,
Люблю ее снега; в присутствии луны
Как легкий бег саней с подругой быстр и волен,
Когда под соболем, согрета и свежа,
Она вам руку жмет, пылая и дрожа!

III.
Как весело, обув железом острым ноги,
Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек!
А зимних праздников блестящие тревоги?...
Но надо знать и честь; полгода снег да снег,
Ведь это наконец и жителю берлоги,
Медведю надоест. Нельзя же целый век
Кататься нам в санях с Армидами младыми,
Иль киснуть у печей за стеклами двойными.

IV.
Ох, лето красное! любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.
Ты, все душевные способности губя,
Нас мучишь; как поля, мы страждем от засухи;
Лишь как бы напоить, да освежить себя –
Иной в нас мысли нет, и жаль зимы старухи,
И, проводив ее блинами и вином,
Поминки ей творим мороженым и льдом.

V.
Дни поздней осени бранят обыкновенно,
Но мне она мила, читатель дорогой,
Красою тихою, блистающей смиренно.
Так нелюбимое дитя в семье родной
К себе меня влечет. Сказать вам откровенно,
Из годовых времен я рад лишь ей одной,
В ней много доброго; любовник не тщеславный,
Я нечто в ней нашел мечтою своенравной.

VI.
Как это объяснить? Мне нравится она,
Как, вероятно, вам чахоточная дева
Порою нравится. На смерть осуждена,
Бедняжка клонится без ропота, без гнева.
Улыбка на устах увянувших видна;
Могильной пропасти она не слышит зева;
Играет на лице еще багровый цвет.
Она жива еще сегодня, завтра нет.

VII.
Унылая пора! очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса –
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы.

VIII.
И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русской холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод;
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят – я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полн – таков мой организм
(Извольте мне простить ненужный прозаизм).

IX.
Ведут ко мне коня; в раздолии открытом,
Махая гривою, он всадника несет,
И звонко под его блистающим копытом
Звенит промерзлый дол, и трескается лед.
Но гаснет краткий день, и в камельке забытом
Огонь опять горит – то яркий свет лиет,
То тлеет медленно – а я пред ним читаю,
Иль думы долгие в душе моей питаю.

X.
И забываю мир – и в сладкой тишине
Я сладко усыплен моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем –
И тут ко мне идет незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.

XI.
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы легкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута – и стихи свободно потекут.
Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,
Но чу! – матросы вдруг кидаются, ползут
Вверх, вниз – и паруса надулись, ветра полны;
Громада двинулась и рассекает волны.

XII.
Плывет. Куда ж нам плыть?....
...............................

*** ... Вновь я посетил Тот уголок земли, где я провел Изгнанником два года незаметных. Уж десять лет ушло с тех пор – и много Переменилось в жизни для меня, И сам, покорный общему закону, Переменился я – но здесь опять Минувшее меня объемлет живо, И, кажется, вечор еще бродил Я в этих рощах. Вот опальный домик, Где жил я с бедной нянею моей. Уже старушки нет – уж за стеною Не слышу я шагов ее тяжелых, Ни кропотливого ее дозора. Вот холм лесистый, над которым часто Я сиживал недвижим – и глядел На озеро, воспоминая с грустью Иные берега, иные волны... Меж нив златых и пажитей зеленых Оно синея стелется широко; Через его неведомые воды Плывет рыбак и тянет за собой Убогой невод. По брегам отлогим Рассеяны деревни – там за ними Скривилась мельница, насилу крылья Ворочая при ветре... На границе Владений дедовских, на месте том, Где в гору подымается дорога,

Изрытая дождями, три сосны Стоят – одна поодаль, две другие Друг к дружке близко, – здесь, когда их мимо Я проезжал верхом при свете лунном, Знакомым шумом шорох их вершин Меня приветствовал. По той дороге Теперь поехал я, и пред собою Увидел их опять. Они всё те же, Всё тот же их, знакомый уху шорох – Но около корней их устарелых (Где некогда всё было пусто, голо) Теперь младая роща разрослась, Зеленая семья; [кусты] теснятся [Под сенью их как дети.] А вдали Стоит один угрюмый их товарищ Как старый холостяк, и вкруг него По-прежнему всё пусто. Здравствуй, племя Младое, незнакомое! не я Увижу твой могучий поздний возраст, Когда перерастешь моих знакомцев И старую главу их заслонишь От глаз прохожего. Но пусть мой внук Услышит ваш приветный шум, когда, С приятельской беседы возвращаясь, Веселых и приятных мыслей полон, Пройдет он мимо вас во мраке ночи И обо мне вспомянет.

Когда за городом, задумчив, я брожу
И на публичное кладбище захожу,
Решетки, столбики, нарядные гробницы,
Под коими гниют все мертвецы столицы,
В болоте кое-как стесненные рядком.
Как гости жадные за нищенским столом,
Купцов, чиновников усопших мавзолеи,
Дешевого резца нелепые затеи,
Над ними надписи и в прозе и в стихах
О добродетелях, о службе и чинах;
По старом рогаче вдовицы плач амурный.
Ворами со столбов отвинченные урны,
Могилы склизкие, которы также тут
Зеваючи жильцов к себе на утро ждут, –
Такие смутные мне мысли все наводит,
Что злое на меня уныние находит.

Хоть плюнуть да бежать...

Но как же любо мне
Осеннею порой, в вечерней тишине,
В деревне посещать кладбище родовое,
Где дремлют мертвые в торжественном покое.
Там неукрашенным могилам есть простор;
К ним ночью темною не лезет бледный вор;
Близ камней вековых, покрытых желтым мохом,
Проходит селянин с молитвой и со вздохом;
На место праздных урн и мелких пирамид,
Безносых гениев, растрепанных харит
Стоит широко дуб над нижними гробами,
Колеблясь и шумя…

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждая,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспоривай глупца.

Вопросы

1. Проследите, как изменяется поэтика Пушкина в процессе освоения творческих принципов классицизма, романтизма и реализма. Как эта творческая эволюция проявляется на уровне жанрового состава, лексики, образности? Как изменяется в поэзии Пушкина само представление о сущности поэтического?
2. Проследите эволюцию лирического героя Пушкина, его движение от условного образа (от совокупности жанровых масок) лирического героя, в котором лишь проскальзывают биографические черты, к типичному для поэзии романтизма образу раздвоенного героя, к постепенному утверждению эстетической ценности индивидуального мира личности. Покажите на примерах из текста изменение отношения лирического героя к миру. Можете ли вы резюмировать суммарный облик пушкинского лирического героя? Каковы определяющие черты пушкинской личности?
3. Как менялось представление Пушкина о назначении поэзии и поэта, о сущности поэтического творчества, творческого процесса? Какие аспекты оставались константными, не зависящими от мировоззренческой и эстетической эволюции?
4. Покажите, как Пушкин переходит от «стилевого» слова к слову «нестилевому»? Как вы понимаете слова Л.Я.Гинзбург, приведенные во вступительной статье к данному разделу? Продемонстрируйте свое заключение на примерах из произведений Пушкина разных периодов творчества.

Предварительный просмотр:

Материалы к итоговой аттестации по русскому языку. 7 класс(трад.)

Нулевой срез.

Небо перед утренней зарей прояснилось. На нем нет туч и облаков. Над узкой речкой расстилается синий туман. В такую раннюю пору здесь ни с кем не встретиться. Предрассветная тишь долго не нарушается никакими звуками, ничьими голосами. В утреннем тумане ничего не видишь. Только тяжелая от росы трава низко прилегает к земле и блестит серебряными каплями. Но вот пробежал легкий ветерок. Раздается стук дятла, и лес наполняется птичьим пением. Из куста выскочил косой зайчонок и сбросил с веток капли росы.

Теперь уже нет опасности заблудиться в тумане. Поднимается горячее солнце. оно бросает свои лучи на весеннюю землю. Никогда не бывает утро так прекрасно, как ранней весной. Легко дышишь, любуешься природой.

Диктант по теме «Повторение изученного в 6 классе».

Я живу на берегу красивого озера. Древние скалы здесь круто поднимаются над прозрачной водой, а сверху, у этих скал, заглядывают в глубину кряжистые, приземистые сосны.

Весной, когда лед синеет, низко над озером тянутся на север широкие гусиные стаи. Птицы тяжело и устало машут крыльями и подчас останавливаются на узком острове. Всю ночь тогда разносятся вокруг беспокойные голоса больших и осторожных птиц.

Как только лед вздувается, крошится, а на берег выступают широкие языки весенней воды, из холодных озерных глубин к берегу направляются щуки. Они приходят на затопленные болота отметать икру и медленными всплесками широких хвостов рассказывают о том, что весна на озере тоже началась.

А потом, когда в глухих лесных заливах тают последние седые льдины, я поднимаюсь на самую высокую скалу, чтобы после долгой северной зимы поздороваться с другими озерами и поздравить их с наступившей весной.

Тест по теме «Причастие».

1. Укажите правильный ответ:

Причастие-особая форма глагола, которая имеет признаки:

а) глагола; б) наречия и глагола; в) прилагательного; г) глагола и прилагательного.

2. Укажите глагольные признаки, которые имеет причастие:

а) время(настоящее и прошедшее); б) время (будущее); в) вид; г) возвратность.

3 . Укажите предложение (предложения) с причастным оборотом(знаки не расставлены):

А) Чуть слышится ручей бегущий в сень дубравы. Б) Взволновавшая меня мелодия доносилась с правого берега. В) Летящая стрела поразила противника. Г) Обработанная земля дала хороший урожай.

4. Укажите предложение, в котором нужно выделить запятыми причастный оборот(знаки не расставлены):

А) Тянувшийся позади дома сад выходил за село.

Б) Сад тянувшийся позади дома выходил за село.

В) За село выходил тянувшийся позади дома сад.

5. Укажите предложение, в котором нужно выделить запятыми причастный оборот (знаки не расставлены):

А) Дорога освещенная бледной луной выглядела таинственной.

Б) Освещенная бледной луной дорога выглядела таинственной.

6. Укажите предложение, в котором допущена пунктуационная ошибка:

А) Тишина прерывалась звуками, доносившимися издали.

Б) Доносившиеся издали звуки, прерывали утреннюю тишину.

В) На тропинке, согреваемой солнцем, быстро таял снег.

7. Укажите предложение, в котором допущена ошибка в постановке знаков препинания:

А) Припудренные утренним инеем деревья радовали глаз.

Б) В саду стояли припудренные утренним инеем деревья.

В) Деревья припудренные инеем, радовали глаз.

8. Укажите словосочетание, в котором есть действительное причастие:

а) гонимый осенним ветром; б) цветущие поздней осенью; в) колеблемые ветром.

9.Укажите словосочетание, в котором есть страдательное причастие:

а) любимый учениками предмет; б) исследующий почву ученый; в) пишущий историю.

10. Укажите номера слов, которые являются краткими причастиями:

(1) Освещенная солнцем поляна. Поляна была (2) освещена солнцем. Поверхность земли была (3)изрыта тракторами. Цветы, (4)залитые полуденным солнцем, источали сладкий аромат. Цветы, (5)издававшие сладкий аромат, были (6)залиты ярким полуденным солнцем.

11. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с Н:

а) письмо отправле..о; освеще..ый зал; дерево повале..о.

б) заколдова..ый лес; моче..ые яблоки; жаре..ые грибы.

в) пече..ый картофель; хлеб убра..; пута..ые нитки.

12. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с НН:

а) рассея..ый человек; рассея..о ветром; спута..ые волосы.

б) ране..ый пулей солдат; выстрое..ая школа; сожже..ое письмо.

Контрольная работа по теме «Правописание причастий». Вариант 1.

1. Укажите слова, пишущиеся с Н:

а) завороже..ый; б) завороже..; в) застое..ый.

2. Укажите слова, пишущиеся с НН:

а)жаре..ый картофель; б) жаре..ый во фритюре картофель; в) картофель пожаре..

3. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с Н:

а) письмо отправле..о; освеще..ый зал; дерево повале..о;

б) заколдова..ый лес; моче..ые яблоки; жаре..ые грибы;

в) печ..ый картофель; хлеб убра..; пута..ые нитки.

4. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с НН:

а) рассея..ый человек; рассея..о ветром; спута..ые волосы;

б) ране..ый пулей солдат; выстрое..ая школа; сожже..ое письмо;

в) грибы собра..ы; дорожки подмете..ы; слома..ая вещь.

5. Выпишите сначала номера слов, пишущихся с Н, затем с НН:

(1)плете..ая корзина; (2) плете..ая из веток корзина;(3) сплете..ая корзина; (4) груже..ые баржи; (5)стари..ый глобус; (6) серебря..ое кольцо; (7) изране..ый человек; (8) ране..ый человек; (9) рва..ое

пальто; (10) разорва..ое пальто; (11) варе..ая рыба; (12) сваре..ая рыба; (13) варе..ая в (14) соле..ой воде рыба.

6. Закончите предложения:

А) НЕ с полными причастиями пишется раздельно, если при причастии есть …….

Б) НЕ с краткими причастиями пишется …..

7. Укажите слово (или слова) , которые пишутся с НЕ раздельно:

а)(не)годующий; б) (не) написанная еще книга; в) (не) полученная посылка.

8. Укажите слово (или слова), которые пишутся с НЕ слитно:

а) дом (не) отремонтирован; б) (не) отремонтированный еще дом; в) (не) отремонтированный дом.

9. Укажите номера слов, пишущихся с НЕ слитно:

(1) (не) кошеная трава; (2) никем (не) кошенная трава; (3) (не) скошенная трава; (4) трава (не) скошена; (5) (не)доумевающий взгляд; (6) никем (не) рассказанная история; (7) (не) законченная рукопись;

(8) (не) завершенная в срок работа; (9) хата (не) выбелена; (10) окно (не) вымыто.

Контрольная работа по теме «Правописание причастий». Вариант 2.

1. Укажите слова с Н: а) ране..ый; б) украше..ый; в) белье высуше..о.

2. Укажите слова с НН: а) взбудораже..ый; б) украше..о цветами; в) украше..ый цветами.

3. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с Н: а) моще..ая дорога;

Моще..ая булыжником дорога; прерва..ый разговор; б) плете..ая корзина; суше..ые фрукты; моче..ые яблоки; в) плете..ая из веток корзина; суше..ые на солнце фрукты; моче..ые в бочке яблоки.

4. Укажите ряд, в котором все слова пишутся с НН: а) цветы сорва..ы; дети расстрое..ы; расстрое..ый

ребенок; б) нарисова..ый; приобрете..ый; ухоже..ый; в) дом сожже.. врагами; сожже..ый дом; обрече..ый.

5. Выпишите сначала номера слов, пишущихся с Н, затем с НН: (1) вываля..ый в снегу; (2) испеч..ый

в печи; (3) пече..ый пирог; (4) пече..ые бабушкой пирожки; (5) заряже..ая винтовка; (6) деревя..ый дом;

(7) улицы застрое..ы домами; (8) сбереже..ые деньги; (9) увиде..ый впервые; (10) он озадаче..; (11) ва-

ре..ое мясо; (12) сваре..ое мясо; (13) краше..ая скамейка; (14) краше..ая в зеленый цвет скамейка.

6. НЕ с краткими причастиями: а) всегда пишется слитно; б) пишется всегда раздельно; в) может

быть написано и слитно, и раздельно.

7. Укажите слово (или слова), которые пишутся с НЕ слитно: а) (не)доумевающий; б) (не)разгаданная тайна; в) никем (не)разгаданная тайна.

8. Укажите причастия, которые пишутся с НЕ слитно: а) окно (не) вымыто; б) (не) замеченная учителем ошибка; в) (не) замеченная ошибка.

9. Укажите номера слов, пишущихся с НЕ раздельно: (1) (не) дочитанный роман; (2) (не) дочитанный мной роман; (3) урок (не) доучен; (4) (не) окрепший после болезни дедушка; (5) (не) годующий человек;

(6) (не) замерзший пруд; (7) (не) замерзший к утру пруд; (8) (не) окрепший после болезни; (9) в доме еще (не) прибрано; (10) еще (не) украшенная елка.

Диктант по теме «Деепричастие».

Покончив за полдня с делами в мотострелковой части, Третьяков отыскал в лесу какую-то воронку, заполненную водой. Сняв темно-бурую от пыли и пота пилотку, он стал на колени. Клок белого облака скользил по зеркалу воды, и в нем Третьяков увидел себя. Не сам он, а кто-то черный, как цыган, незнакомый глядел на него. щеки от пыли, набившейся в отросшую щетину, были неопределенного темного цвета; запавшие глаза обвело черным… Третьяков отогнал к краю упавшие на воду съежившиеся листья и водяного жука, скакавшего невесомо на тонких паучьих ногах. Вода, как на торфянике, выглядела коричневой, но когда он зачерпнул ее в ладонь, оказалась прозрачна и холодна. Давно он так не умывался, даже гимнастерку стянул с плеч.

Теперь Третьяков чувствовал себя чистым, освеженным.

Синело небо, не было слышно ничьих шагов, и лишь издали едва рокотал неумолкающий гул канонады.

Наречие.

Мы продвигаемся медленно поперек лесной речонки. Мне немного жутко, так как я ничего, даже воды, не вижу, но я все же ничем не выдаю своего страха. Наконец мы выходим на упругий песчаный берег, неподалеку от небольшой полянки. Только теперь замечаю, что ночь несколько посветлела. От земли поднялся туман. На его седом фоне неясно вырисовываются ближайшие сосны. В их неподвижности среди никем не нарушаемой тишины чувствуется что-то суровое. Я не знаю, много ли проходит времени.

Внезапно мой слух поражается странными звуками, так что я невольно вздрагиваю от неожиданности. Что бы это могло быть? Я никак не могу определить, ни что это за звуки, ни откуда они несутся: справа, слева, сзади, спереди. Они торопятся, будто вторя друг другу, и лес немедленно откликается на них звонким и чистым звуком.

«Это журавлиные стаи начали свою утреннюю перекличку»,--шепотом говорит мне мой спутник.

Стихло. Все вновь погружается в ничем не возмутимую тишину.

Редко какой человек останется равнодушным при виде парусника, скользящего вдали по воде.

Сейчас даже на миг трудно представить всю сложность управления парусным кораблем.

Расцвет парусного флота приходится на вторую половину восемнадцатого века. О великих открытиях русских мореходов того времени рассказывает в своей поистине удивительной книге «Водители фрегатов» Николай Корнеевич Чуковский.

Писатель по-детски восторженно говорит, какую находчивость, какие точные знания надо было иметь, чтобы уверенно управлять гигантским фрегатом, насчитывающим до двухсот парусов. Сколько-нибудь неверное движение грозило бедой. Нередко приходилось наугад блуждать по неведомым водам, никогда не зная, что ждет тебя впереди. .

Деревянные днища кораблей гнили, обрастали ракушками, но все-таки тысячи миль оставались позади, волны по-прежнему били в борта, в небесах менялось расположение созвездий…

Впоследствии с изобретением пароходов искусство управлять парусами пошло на убыль.

Служебные части речи.

Тест по теме «Служебные части речи (союз, частица). 7класс. Вариант 1.

1. Укажите среди данных примеров сочинительный союз.

1) потому что; 2) также; 3) же; 4) так как.

(Не) смотря на (не)ожиданно ударившие в марте морозы, н.. яблони, н.. сливы у нас (не) пострадали.

1) НЕ СМОТРЯ –деепричастие с НЕ пишется раздельно.

2) НИ яблони, НИ сливы-соединительный союз ни-ни при однородных членах.

3) НЕОЖИДАННО -наречие с приставкой НЕ, без НЕ не употребляется.

4) Не пострадали-частица НЕ пишется с глаголом отдельно.

4. В каких предложениях зато

1)Я спрятался (за) то дерево, что росло у дороги. 2)Морозило сильнее, (за) то было тихо. 3) Научить себя работать со справочной литературой трудно, (за) то полезно. 4) (За) то время, которое вы потратите на чтение справочной литературы, вы узнаете много нового.

5. Выпишите номера предложений, в которых союз И связывает простые предложения в составе сложного (знаки препинания не расставлены).

1) Свет падал на кусты сирени, и в чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 2) Если свет падал на кусты сирени, в чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 3) Когда свет падал на кусты сирени. В чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 4) В чашечках цветов сирени дрожали капельки росы, потому что свет падал на ее кусты.

1) что бы-чтобы; 2) то же--тоже.

А видел ли слона?

Да разве там он?

Там.

–Ну, братец, виноват:

Слона –то я и не приметил.

9. Пишется через дефис: 1) лишь(бы) ; 2) все(таки); 3) что(же); 4) вряд(ли).

10. Заполните таблицу:

Тест по теме «Служебные части речи(союз, частица). 7класс. Вариант 2.

1. Укажите среди данных примеров подчинительный союз.

1) ни-ни; 2) также; 3) же; 4) так как.

2. К служебным частям речи относится: 1) междометие; 2) местоимение; 3) наречие; 4) частица.

3. Укажите ошибку в объяснении написания слова. (Не) смотря на усталость, мы н.. могли н.. восхищаться (не) превзойденными шедеврами живописи, и (н..) кто н.. проронил (н..) звука за время экскурсии.

1) НЕСМОТРЯ НА – производный предлог, пишется с НЕ слитно.

2) НИ могли НИ восхищаться-соединительный союз ни-ни.

3) НЕПРЕВЗОЙДЕННЫМИ-прилагательное, без НЕ не употребляется.

4) НИКТО-приставка НИ в отрицательном местоимении в безударном положении.

4. В каких предложениях зато является союзом и пишется слитно?

1) Не (за) то волка бьют, что сер, а (за) то, что овцу съел. 2) Его прозвали Знайкой (за) то, что он много знал.3) Все умолкли, (за) то громче затрещали, разгораясь, ветки. 4) Незнакомец был невысок ростом, (за) то плечист.

5. Выпишите номера предложений, в которых союз И связывает однородные члены (знаки препинания не расставлены).

1) Вечерело и мы заторопились домой. 2) Я бродил подолгу и видел много примет осени. 3) Снежинка мне на нос упала и сразу растаяла вдруг. 4) Догорает костер разложенный в снегу и последний дымок его стелется низко. 5) Ветер разогнал тучи и к утру лужи затянул тонкий ледок. 6) Белая пена сверкает и кипит буграми и с грохотом бьет в громадный черный утес.

6. Выпишите союзы в две колонки: сочинительные и подчинительные. Выполните морфологический разбор двух союзов (1 соч. и 1 подч.)

1) Свет падал на кусты сирени, и в чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 2) Если свет падал на кусты сирени, в чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 3) Когда свет падал на кусты сирени, в чашечках ее цветов дрожали капельки росы. 4) В чашечках цветов сирени дрожали капельки росы, потому что свет падал на ее кусты.

7. Запишите предложения с парами слов: 1) что бы-чтобы; 2) так же-также.

8. Выписать частицы, определить их разряд.

А видел ли слона?

Да разве там он?

Там.

–Ну, братец, виноват:

Слона –то я и не приметил.

9. Пишется через дефис: 1) как(бы) ; 2) (как)будто; 3) что(ли); 4) дай(ка).

10. Заполните таблицу:

11. Спишите, вставляя пропущенные буквы, объясните написание частиц НЕ и НИ.

1) Вокруг нет (н..) души. 2) Н..льзя (н..) поражат..ся кр..соте окружающ..й вас мес..ности. 3) Чего только (н..) увидишь в горах! 4) Идеш.. и идеш.., пока (н..) устанеш.. 5) (Н..) одной птиц.. (н..) слышно было в чащах. 6) Мы долго (н..) могли сказать (н..) слова. 7) Как (н..) любить стари..ых русских городов! 8)Сколько (н..) броди по берегам Волги, это никогда (н..) наскучит.

Итоговый диктант.

Тропики.. Тишина и теплота ночи невыразимо приятны. Ни ветерка, ни облачка. Небо свободно от туч, и оттуда, как из отверстий какого-то озаренного светом храма, сверкают миллионы огней всеми красками радуги, как не сверкают звезды у вас никогда. Как страстно, горячо светят они! Эта вечно играющая и что-то будто говорящая на непонятном языке картина неба никак не может надоесть глазам. Выйдешь на полчаса дохнуть ночным воздухом, а простоишь в онемении два-три часа, не отрывая ни на минуту взгляда от неба. Все хочется доискаться, на что намекает это мерцание, какой смысл выходит из этих таинственных непонятных речей. И уйдешь, не объяснив ничего, но уйдешь в каком-то чаду раздумья…

Но как ни привыкнешь к краостам тропиков, невольно устремляешься мыслями к далекой родине.

Воспоминания в Царском селе

Навис покров угрюмой нощи

На своде дремлющих небес;

В безмолвной тишине почили дол и рощи,

В седом тумане дальний лес;

Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы,

Чуть дышет ветерок, уснувший на листах,

И тихая луна, как лебедь величавый,

Плывет в сребристых облаках.

Плывет – и бледными лучами

Предметы осветила вкруг.

Алеи древних лип открылись пред очами,

Проглянули и холм и луг;

Здесь, вижу, с тополом сплелась младая ива

И отразилася в кристале зыбких вод;

Царицей средь полей лился горделива

В роскошной красоте цветет.

С холмов кремнистых водопады

Стекают бисерной рекой,

Там в тихом озере плескаются наяды

Его ленивою волной;

А там в безмолвии огромные чертоги,

На своды опершись, несутся к облакам.

Не здесь ли мирны дни вели земные боги?

Не се ль Минервы Росской храм?

Не се ль Элизиум полнощный,

Прекрасный Царско-сельской сад,

Где, льва сразив, почил орел России мощный

На лоне мира и отрад?

Увы! промчалися те времена златые,

Когда под скипетром великия жены

Венчалась славою счастливая Россия,

Цветя под кровом тишины!

Здесь каждый шаг в душе рождает

Воспоминанья прежних лет;

Воззрев вокруг себя, со вздохом Росс вещает:

«Исчезло всё, Великой нет!»

И в думу углублен, над злачными брегами

Сидит в безмолвии, склоняя ветрам слух.

Протекшие лета мелькают пред очами,

И в тихом восхищеньи дух.

Он видит, окружен волнами,

Над твердой, мшистою скалой

Вознесся памятник. Ширяяся крылами.

Над ним сидит орел младой.

И цепи тяжкие, и стрелы громовые

Вкруг грозного столпа трикраты обвились;

Кругом подножия, шумя, валы седые

В блестящей пене улеглись.

В тени густой угрюмых сосен

Воздвигся памятник простой.

О, сколь он для тебя, Кагульской брег, поносен!

И славен родине драгой!

Бессмертны вы вовек, о Росски исполины,

В боях воспитанны средь бранных непогод!

О вас, сподвижники, друзья Екатерины,

Пройдет молва из рода в род.

О громкий век военных споров,

Свидетель славы Россиян!

Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,

Потомки грозные Славян,

Перуном Зевсовым победу похищали;

Их смелым подвигам страшась дивился мир;

Державин и Петров Героям песнь бряцали

Струнами громозвучных лир.

И ты промчался, незабвенный!

И вскоре новый век узрел

И брани новые, и ужасы военны;

Страдать – есть смертного удел.

Блеснул кровавый меч в неукротимой длани

Коварством, дерзостью венчанного царя;

Восстал вселенной бич – и вскоре лютой брани

Зарделась грозная заря.

И быстрым понеслись потоком

Враги на русские поля.

Пред ними мрачна степь лежит во сне глубоком,

Дымится кровию земля;

И селы мирные, и грады в мгле пылают,

И небо заревом оделося вокруг,

Леса дремучие бегущих укрывают,

И праздный в поле ржавит плуг.

Идут – их силе нет препоны,

Всё рушат, всё свергают в прах,

И тени бледные погибших чад Беллоны,

В воздушных съединясь полках,

В могилу мрачную нисходят непрестанно,

Иль бродят по лесам в безмолвии ночи…

Но клики раздались!.. идут в дали туманной! -

Звучат кольчуги и мечи!..

Страшись, о рать иноплеменных!

России двинулись сыны;

Восстал и стар и млад: летят на дерзновенных

Сердца их мщеньем возжены.

Вострепещи, тиран! уж близок час паденья!

Ты в каждом ратнике узришь Богатыря.

Их цель иль победить, иль пасть в пылу сраженья

За веру, за царя.

Ретивы кони бранью пышут,

Усеян ратниками дол,

За строем строй течет, все местью, славой дышут,

Восторг во грудь их перешел.

Летят на грозный пир; мечам добычи ищут,

И се – пылает брань; на холмах гром гремит,

В сгущенном воздухе с мечами стрелы свищут,

И брызжет кровь на щит.

Сразились. – Русской – победитель!

И вспять бежит надменный Галл;

Но сильного в боях небесный Вседержитель

Лучем последним увенчал,

Не здесь его сразил воитель поседелый;

О Бородинские кровавые поля!

Не вы неистовству и гордости пределы!

Увы! на башнях Галл кремля!..

Края Москвы, края родные,

Где на заре цветущих лет

Часы беспечности я тратил золотые,

Не зная горестей и бед,

И вы их видели, врагов моей отчизны!

И вас багрила кровь и пламень пожирал!

И в жертву не принес я мщенья вам и жизни;

Вотще лишь гневом дух пылал!..

Где ты, краса Москвы стоглавой,

Родимой прелесть стороны?

Где прежде взору град являлся величавый,

Развалины теперь одни;

Москва, сколь Русскому твой зрак унылый страшен!

Исчезли здания вельможей и царей,

Всё пламень истребил. Венцы затмились башен,

Чертоги пали богачей.

И там, где роскошь обитала

В сенистых рощах и садах,

Где мирт благоухал, и липа трепетала,

Там ныне угли, пепел, прах.

В часы безмолвные прекрасной, летней нощи

Веселье шумное туда не полетит,

Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи:

Всё мертво, всё молчит.

Утешься, мать градов России,

Воззри на гибель пришлеца.

Отяготела днесь на их надменны выи

Десница мстящая Творца.

Взгляни: они бегут, озреться не дерзают,

Их кровь не престает в снегах реками течь;

Бегут – и в тьме ночной их глад и смерть сретают,

А с тыла гонит Россов меч.

О вы, которых трепетали

Европы сильны племена,

О Галлы хищные! и вы в могилы пали. -

О страх! о грозны времена!

Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны,

Презревший правды глас и веру, и закон,

В гордыне возмечтав мечем низвергнуть троны?

Исчез, как утром страшный сон!

В Париже Росс! – где факел мщенья?

Поникни, Галлия, главой.

Но что я зрю? Герой с улыбкой примиренья

Грядет с оливою златой.

Еще военный гром грохочет в отдаленьи,

Москва в унынии, как степь в полнощной мгле,

А он – несет врагу не гибель, но спасенье

И благотворный мир земле.

Достойный внук Екатерины!

Почто небесных Аонид,

Как наших дней певец, славянской Бард дружины,

Мой дух восторгом не горит?

О, естьли б Аполлон пиитов дар чудесный

Влиял мне ныне в грудь! Тобою восхищен,

На лире б возгремел гармонией небесной

И воссиял во тьме времен.

О Скальд России вдохновенный,

Воспевший ратных грозный строй,

В кругу друзей твоих, с душой воспламененной,

Взгреми на арфе золотой!

Да снова стройный глас Герою в честь прольется,

И струны трепетны посыплют огнь в сердца,

И Ратник молодой вскипит и содрогнется

При звуках бранного Певца.

На 4 января 1815 г. было назначено «публичное испытание воспитанников первого приема», о чем было напечатано объявление в газете «Санкт-Петербургские ведомости».

К экзамену Пушкин написал стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» и очень волновался за его прочтение перед авторитетной комиссией.

Воспитанники отчитывались по всем предметам. В экзаменационной комиссии сидел сам Гаврила Романович Державин, первый поэт России. Его присутствие Пушкина волновало более всего.

Впоследствии Пушкин вспоминал: «Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш его очень утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвисли... Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь».

Навис покров угрюмой нощи

На своде дремлющих небес;

В безмолвной тишине почили дол и рощи,

В седом тумане дальний лес;

Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы,

Чуть дышит ветерок, уснувший на листах,

И тихая луна, как лебедь величавый,

Плывет в сребристых облаках...

Друзья не узнавали своего Пушкина. Они слушали знакомые стихи, понимая, что этот юноша с пылающим лицом, с особенным выражением горящих глаз - гениальный поэт.

С тех пор почти все преподаватели с благоговением смотрели на растущий талант Пушкина. Источником вдохновения юного поэта часто служили живописные уголки царскосельских парков. Он любил бродить в одиночестве по аллеям, по берегам прудов и каналов. Он слушал пение птиц и любовался закатом:

Итак, я счастлив был, итак я наслаждался,

Отрадой тихою, восторгом упивался...

И где веселья быстрый день?

Промчался лётом сновиденья,

Увяла прелесть наслажденья,

И снова вкруг меня угрюмой скуки тень!..

Начальный период существования Лицея совпал с историческими событиями 1812 г., оказавшими огромное влияние на воспитанников. И. И. Пущин писал: «Жизнь наша лицейская сливается с политической эпохою народной жизни русской: приготовлялась гроза 1812 года».

Лицеисты с волнением читали и обсуждали военные реляции. Они выходили к лицейской арке, чтобы попрощаться с гвардейскими полками, направлявшимися к Москве . В том же стихотворении «Воспоминания в Царском Селе» Пушкин откликнулся на грозные события той поры:

О, громкий век военных споров,

Свидетель славы россиян!

Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,

Потомки грозные славян,

Перуном Зевсовым победу похищали;

Их смелым подвигам страшась дивился мир...

В Лицее каждый год праздновали день его открытия. 19 октября для первых лицеистов всегда был праздничным днем. Они старались встретиться все вместе и вспоминать годы лицейского братства. А во время учебы каждый год 19 октября устраивались спектакли и балы. Автором маленьких пьес был гувернер Иконников. Кроме того, ставили комедии настоящих драматургов - Шаховского и Княжнина.

В Царском Селе произошло знакомство Пушкина и Вяземского. Поэт часто бывал в гостях у Н. М. Карамзина, подружившись со всем его семейством. Александр с большим интересом слушал страницы из «Истории государства российского». И, кто знает, может быть, именно тогда поэт впервые подумал о «Руслане и Людмиле». Свою поэму-сказку он начал писать еще в лицейские годы. В Царском Селе долгое время стоял гусарский полк, и Пушкин всерьез подумывал о том, не пойти ли ему в гусары. Молодые офицеры, с которыми подружился Пушкин, вернулись с войны и не застали в отечестве никаких перемен.

Ни преобразований, что сулил государь, ни свободы для граждан, ни вольности для народа. Герои Отечественной войны, вернувшись в Россию, вновь превратились в крепостных. Пока Александр I думал о переустройстве общества, обсуждая свои планы с единомышленниками, министры и Сенат продолжали править страной так, как и раньше. Из этой паутины выбраться было невероятно сложно. Всем в стране заправлял Аракчеев.

Император оказался не готов к введению решительных перемен в обществе. Его пугала и неопределенность, связанная с его положением при этих переменах. Он боялся расстаться с жизнью, как его дед и отец, поэтому он был предельно осторожен и подозрителен.

Развратный юноша воссел в совет мужей;

Любимец деспота сенатом слабым правит,

На Рим простер ярем, отечество бесславит;

Ветулий римлян царь!.. О стыд, о времена!

Или вселенная на гибель предана?

Я сердцем римлянин; кипит в груди свобода;

Во мне не дремлет дух великого народа.

В душах тех, кто слышал эти строки, кипела свобода. Через несколько лет Булгарин писал в своем доносе на Лицей, объясняя причины возникновения бунтарского духа в учебном заведении тем, что всему причиной было общение лицеистов с офицерами, что «в Лицее начали читать все запрещенные книги, там находился архив всех рукописей, ходивших тайно по рукам, и, наконец, пришло к тому, что если надлежало отыскать что-либо запрещенное, то прямо относились в Лицей».

Именно в те годы сблизились лицеисты с будущими «государственными преступниками»: Павлом Пестелем, Фёдором Глинкой, Никитой Муравьёвым. Пушкин, Вольховский, Кюхельбекер и Дельвиг часто бывали в офицерском кружке «Священная артель», где говорили «о предметах общественных, о зле существующего у нас порядка вещей и о возможности изменения, желаемого многими в тайне».

Неизвестно, как сложилась бы творческая судьба великого поэта, если бы он не оказался «Под сенью дружных муз», если бы 7 лет его жизни не прошли среди необыкновенной красоты царскосельских парков.

В 1899 г., в дни празднования 100-летия со дня рождения поэта, в саду возле Лицея был заложен памятник великому поэту. Автор памятника, скульптор Р. Р. Бах, изобразил Пушкина юношей, сидящим на скамье.

Распахнут лицейский сюртук, фуражка небрежно брошена на скамью. Поэт словно забыл обо всем окружающем, он задумчиво и сосредоточенно смотрит вдаль. На пьедестале памятника вырезаны строки:

В те дни в таинственных долинах,

Весной, при кликах лебединых,

Близ вод, сиявших в тишине,

Являться муза стала мне.

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он как душа неразделим и вечен -

Неколебим, свободен и - беспечен

Срастался он под сенью дружных муз.

Куда бы нас не бросила судьбина,

И счастие куда б ни повело,

Все те же мы: нам целый мир чужбина;